С.Овчинников
ЦВЕЛИ В ДОНЦЕ КОГДА-ТО ВИШНИ...
Солецкая газета № 61 (7 августа 2001 г.)
 

О деревне Донец, расположенной на территории Солецкой сельской администрации, некоторые жители нашего города знают лишь потому, что бывали на болотах возле этого населенного пункта, собирая клюкву...

У ягодников, посетивших Донецкий Мох (так в народе называют болото у деревни), наверняка осталось впечатление, что Донец - одна из самых глухих и труднодоступных деревень Солецкого сельсовета. Попасть в неё можно через Острова и Язвище по раскисшей (в распутицу) проселочной дороге (по которой не всякая машина проедет), а также по тропинке через Пирогово, причем желательно перед прогулкой (4 километра) обуть резиновые сапоги.

По данным сельской администрации, на сегодняшний день в Донце постоянно проживают три человека - 87-летняя старушка, прожившая там всю жизнь, и пожилая мать со взрослым сыном, недавно купившие в деревне домик и решившие, похоже, надолго в ней обосноваться. Как же живут эти люди, какие проблемы беспокоят их больше всего? Чтобы получить ответы на эти вопросы и узнать что-то интересное из истории Донца, мы решили, несмотря на предостережения но поводу состояния дороги, туда добраться.

Жаркая погода высушила грязь на проселочной дороге через Язвище и редакционный "УАЗик" остановился лишь тогда, когда дорогу пересекла огромная грязевая яма в километре от деревни. Идти пришлось по лесной дороге, на которую, казалось, с двух сторон наступает дремучий лес. Неожиданно перед глазами появилась живописная картина: несколько домиков, огороды, находящиеся в образцовом состоянии, аккуратно скошенная трава. Деревню окружают деревья (среди которых много дубов, берез), посаженные ещё в начале или первой трети XX века. Всё это дополняется атмосферой тишины, покоя, ощущением  полной изоляции от окружающего мира. Идеальное место для дачи, не правда ли?

Сергей Петрович Куприянов, родившийся и выросший здесь, а затем посвятивший себя службе и армии, не так давно вышел на пенсию и теперь ежегодно с 1 апреля по 1 ноября живет в домике родителей в Донце, выращивает на участке картошку, овощи, фрукты, делает всевозможные заготовки на зиму из ягод, грибов, которых здесь в изобилии.

 - Живу я в Петербурге, но родная деревня манит к себе, где ещё человек может найти такую природу, такой покой и умиротворение? Да и урожай, выращенный здесь, является хорошим подспорьем, вообще-то я жил бы здесь постоянно, вот только моя жена (она врач по специальности) пока не хочет оставить свою работу в Питере.

Сергей Петрович рассказал, что пока деревня не собирается умирать, в ней появились две коровы и даже из Язвища (где коров не держат), приходят люди за молоком. Кроме того, летом приезжают сюда ещё два дачника, а постоянные жители - это баба Груша и беженцы из Чечни - мать-пенсионерка с сыном.

С Аграфёной Алексеевной Исаковой, которой 7 июля исполнилось 87 лет, общительной и приветливой старушкой, состоялся интересный и познавательный разговор.

Лет 10 назад бабушка Груня сломала бедро, все усилия врачей не привели к выздоровлению и костыли давно стали постоянными спутниками пожилой женщины. Несколько лет она жила у дочери и зятя в Петербурге, но в прошлом году заявила: "Везите меня в Донец, умирать буду там, затрат на похороны никаких, да и кладбище недалеко от деревин". Прошлую зиму баба Груня провела в деревце с дочерью Таисией, сейчас и зять Анатолий перебрался жить сюда, т.к. в хозяйстве имеются корова, бычок, кролики и без мужских рук не обойтись.

Сейчас в Донце осталось семь домиков, а до войны их было, по словам  А.А.Исаковой, целых тридцать три, причем избы были большие, просторные. Существует несколько версий о происхождении названия деревни, зять бабушки Груни, Анатолий, склонен думать, что наиболее правдивая из них та, что рассказывает о приезде основателей деревни с Дона.

Сама Аграфёна Алексеевна говорит о том, что Донец основали её прадеды, приехавшие в эти месту откуда-то из-за Порхова. Так или иначе, до войны деревня была большой, многолюдной, одной из самых красивых на территории сельсовета. Дома, выстроившиеся в цепочку, тянулись по одной стороне Донца, на другой располагались сады, когда они зацветали весной, зрелище было просто сказочным.

19 августа в деревне ежегодно проходило празднование престольного праздника, молодежь пела песни, танцевала, парни играли в лапту, Аграфёна Алексеевна помнит, что мяч от удара биты летел "через три дома".

Жители деревни работали в колхозе, на краю Донца стояли скотные дворы, были распаханы поля. Коровы, овцы, поросята, гуси, куры содержались в подсобных хозяйствах, выращивался лён. В общем, процветала деревня.

Все круто изменилось в 1941 г. "Один из жителей Донца, дядя Игнат, помню, говорил, что немцы до наших мест не дойдут, - рассказывает А.А.Исакова, - но однажды ночью раздались в деревне крики: 'Немцы в Сольцах!', началась паника". Муж Аграфены прибежал и Донец за 30 км. с оборонных работ (рыли противотанковые рвы), беспокоясь за семью.

Хотелось бы сказать несколько слов об этом человеку. Женился он на Груне, когда ему было 37 лет, а ей всего 19. Несмотря на значительную разницу в возрасте, супруги были счастливы. Сергей был приезжим, работал в Ленинграде до этого портным, и Груня не знала забот с ним: скромный, покладистый, одежду постоянно сам шил ребятишкам (которых у Исаковых было четверо).

После прихода немцев в Донец началась тяжелая, на грани выживания, полная тревог и горя жизнь. Мужчины все ушли на фронт, остались лишь старики, женщины, дети. Немцы забрали весь скот, поселились в домах, а жители ушли в вырытые в лесу землянки. Аграфёна Алексеевна вспоминает, как её дядя упросил охотника в дер. Луга (ещё её называют Пуп) пустить их к себе на зимнее время. Добрый человек не отказал, несмотря на то, что у самого были семья, да и домишко невелик. Если бы этого не произошло, Исаковы погибли бы от холода. Рассказывая об этом эпизоде жизни, бабушка Груня плачет, говорит, что не знает, как остались живы, так было тяжело. "Не хочу вспоминать, сынок, об этих днях", - говорит она.

Окончание оккупации преподнесло жителям деревни, живущим в землянках, покрытых соломой, и питающимся "чем Бог пошлет", еще один страшный сюрприз. Когда немцы покидали деревню, с ними уходили и местные полицаи, отличавшиеся особенной жестокостью. Один из них поджег все деревенские дома и постройки. По словам очевидцев, даже немцы отговаривали его от этого поступка, однако ослеплённый ненавистью полицай все же свершил свое черное дело. Время было зимнее и надежды жителей на возвращение в тёплые дома оказались напрасными. Остались от изб одни пепелища.

Молодежь, призванная в армию, почти вся погибла на фронтах, старики и женщины, наспех разобрав гумно, построили несколько домишек, которые и по сей день стоят в Донце.

Первые послевоенные годы не принесли облегчения. "Если бы не корова, мы умерли бы от голода - говорит Аграфёна Алексеевна - ребятишки наберут, бывало, гнилой картошки на полях, я испеку из неё лепешек, запьют их молоком - и сыты".

А как работать приходилось! Аграфена одна накашивала сено на корову, однажды она в одиночку убрала 3 га льна, также пахала на лошадях, сеяла, боронила.

Муж её, Сергей, отлежав целый год в госпитале, вернулся домой больном - взрывом мины на фронте ему вырвало пятку, да и лёгкие сильно застудил в окопах, непрерывно кашлял. Тем не менее до самой смерти был хорошим мужем и отцом.

Умер муж, разъехались дети, звали они и мать с собой, но она осталась. Слишком многое связывает её с деревней: и детские воспоминания, и воспоминания о юности, когда пришла первая любовь, когда расцветали вишневые сады. Не может выбросить она из своего сердца н все трудности, что довелось здесь пережить.

"Приехала я умирать в Донец, но вдруг стала чувствовать себя лучше, как будто лесной воздух и привычная обстановка вдохнули в меня силы, теперь уж, наверное, и до 90 лет доживу" - улыбается старушка, да сих пор ни разу не надевавшая очки и без труда вставляющая нитку в иголку.

Побывав в Донце, перестаешь удивляться, почему у людей название деревни ассоциируется с именем бабушки Груни, ведь она - последняя, кто помнит более чем 80-летний эпизод из жизни Донца.

Когда мы, поговорив, стали прощаться, Аграфёна Алексеевна настоятельно приглашала заезжать по возможности в гости, обещала рассказать множество других подробностей из жизни деревни.

К сожалению, разговор с новыми жителями, беженцами из Чечни, не состоялся; они в тот день уехали по делам. С этими людьми работники сельской администрации связывают надежды на будущее деревни, присоединяясь к этой надежде, так и хочется пожелать, чтобы в это живописное место вернулась жизнь, чтобы зазвучали здесь детские голоса, а с наступлением весны в насыщенной лесными ароматами деревне вновь расцветали вишневые сады.